Храм и музей Ясукуни
Лекция кандидата исторических наук, доктора философии Токийского университета В. Молодякова
Фильм, который будет представлен сегодня, отличается от большей части тех фильмов, которые показывались в Клубе "Кагэ" ранее. Он затрагивает проблему, которая актуальна для любой страны, пережившей большую войну. Эта проблема отношения к памяти погибших на войне. Но для Японии эта проблема отягощается еще и определенной политической актуальностью, которая сохраняется, несмотря на то, что Вторая мировая война закончилась почти 60 лет назад. Этот фильм был снят американским ученым, исследователем синто Джоном Нельсоном, автором нескольких очень интересных книг об этой традиционной японской религии. В частности, ему принадлежит книга "Год в синтоистском храме", в которой он описал весь годовой цикл праздников, обрядов, ритуалов синтоистского храма (как в течение года живет храм и что там происходит в отношении праздников).
Честно говоря, для меня самого этот фильм, как произведение Нельсона, был несколько неожиданным. Этот человек далек от какой-либо политики, и фильм, снятый в 1995 году, к 50-летию окончания Второй мировой войны, не политический, не пропагандистский, более того, он очень личный (Нельсон посвятил его памяти своих родителей). Он поднимает проблему, о которой в Японии до сих пор говорят, пишут, спорят: как относиться не то чтобы к памяти павших (понятно, что павших надо почитать, это для японцев аксиома, это связано с культом предков и вообще очень глубоко укоренено в японской истории), но к проблеме отношения ко Второй мировой войне и всему, что с ней связано.
Предваряя фильм, который я по ходу дела буду комментировать, я сразу скажу, что там рассмотрено два аспекта проблем.
Первый - отношение к памяти жертв войны в Японии (прежде всего, жертв атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки). Как вы знаете, Хиросима и Нагасаки из имен собственных стали фактически нарицательными. Об этой трагедии знает весь мир, это символ страшной трагедии. Действительно, 300 000 человек были уничтожены в течение, буквально, минут. Но с другой стороны, как говорили мне многие японцы, весь мир говорит о Хиросиме и Нагасаки, но почему же никто не вспоминает о бомбардировках Токио летом 45-го года, которые, конечно, продолжались дольше, а по степени разрушительности были ничуть не меньше, количество убитых и искалеченных исчислялось сотнями тысяч?
Второй сюжет - отношение к памяти японских военных (от солдат до генералов), т. е. тех, кто вел войну. И, конечно, особенно болезненным является этот второй вопрос. Япония, как вы знаете, войну проиграла, а что из себя представляет историография победителей, объяснять не надо. В истории войн во всем всегда виноват проигравший. Это аксиома, восходящая еще к рабовладельческому строю. В Греции, а особенно в Риме, во время так называемых триумфов, когда пленного царя волочили за колесницей триумфатора, на радость всей толпе, а затем рубили ему голову, такие вещи были обычны. В XX веке правосудие победителей приобрело, конечно, более утонченные формы, но суть его оставалась прежней: победитель рубил проигравшему голову, обставляя это церемониями по своему вкусу.
Многие наши японофобы (надо сказать, что японофобов в России немного), а также некоторые наиболее ретивые японофилы хорошо поставленным голосом произносят дежурную фразу: "Когда Япония вступила на путь агрессивных войн..." (подразумевается, видимо, что все войны Японии были агрессивными, а все остальные страны в это время войны вели исключительно неагрессивные). Когда я слышу речи подобного рода, мне, честно скажу, становится неудобно. Особенно когда говорят, что "...путь агрессивных войн Япония начала с Японо-Китайской войны 1894-95 годов". Понятие "агрессивная война" представляется мне довольно сомнительным с исторической точки зрения. Войны бывают наступательные и оборонительные. При этом не всякое наступление есть агрессия, и вообще слово "агрессия" использует либо тот, на кого напали, либо противник того, кто нападает (некая третья страна). Естественно, нападающий именует свою войну справедливой, освободительной, войной за жизненное пространство, за жизненные интересы, за воссоединение и т.д. Есть еще известная поговорка или афоризм, что международное право - это то, что нарушают другие.
Это все стоит иметь в виду, когда мы будем смотреть фильм.
Скажу несколько слов о своем личном впечатлении от фильма. Мне кажется, что, помимо того, что он сделан интересно с точки зрения документального кино, он сделан с очень большим тактом. Не секрет, что довольно много из того, что раньше говорилось и писалось о Японии в Соединенных Штатах и вообще в англоязычном мире, является следствием отношения к Японии как к противнику. Вы знаете, что Соединенные Штаты и британское Содружество были военными противниками Японии, а питать особенно добрые чувства к противнику они, понятно, не могли. Многие из этих стереотипов сохраняются до сих пор. Фильм Нельсона сделан очень тактично, потому что вообще отношение к памяти павших требует уважения. И это должно быть вне зависимости от того, кем человек был. В любом случае он имеет право на могилу. Даже если это могила символическая, как, например, известный токийский храм Ясукуни - храм, где символически покоятся души всех павших за великую Японию во всех войнах, начиная с гражданской войны 60-х гг. XIX века, которая предшествовала реставрации Мэйдзи, и заканчивая войной на Тихом океане.
В этой связи мне хотелось бы рассказать вам об одной вещи, которой в фильме не будет, потому что фильм сделан в 1995 году, когда этого еще не было. Там будет мельком показан Военный Музей Юсюкан который находится на территории храма Ясукуни. Полтора года назад он был реконструирован, там открыли большой новый корпус, где несколько залов (все стены, от пола до потолка) завешаны фотографиями размером 10х15 всех павших в войнах Японии, кого удалось найти. Я не очень понимаю, в каком порядке они расположены - вплотную друг к другу, рядом, стоят фотографии тех, кто погиб в различных по времени войнах, без различий званий и т.д. Помните, у нас был такой лозунг или девиз: "Никто не забыт, ничто не забыто"? Вот там я ощутил это в полной мере, когда на меня смотрели фотографии этих людей. Действительно там стараются найти каждого. В храме имеются специальные регистры, куда заносят фамилии погибших. Ежегодно, осенью, проводится церемония занесения туда новых имен. Раньше все это было очень торжественно, в присутствии военных чинов, синтоистского духовенства. Сейчас это строгая, сугубо храмовая церемония, поскольку армии в Японии официально не существует, а религия отделена от государства. Конечно, в последнее время туда заносят единичные фамилии, это фамилии тех, кого удалось идентифицировать (погибшие или пропавшие без вести). Процесс продолжается. И хотя прошло больше полувека, память жива. В этом отношении меня лично фильм Нельсона очень тронул.
Необходимость почитания павших, независимо от того, в каком масштабе - семьи или национальном - это нравственная необходимость. Войны, о которых идет речь, остались в XX веке. Век был действительно полон конфликтов, потрясений, унес огромное количество человеческих жизней. Будем надеяться, что XXI век будет более мирным, что агрессивность и враждебность, которая омрачала в том числе и историю Японии, осталась в XX веке.
Начинается демонстрация фильма.
Итак, мы начинаем просмотр фильма Джона Нельсона, посвященного японским ритуалам почитания павших "Пятьдесят лет после тихоокеанской войны". Вторую мировую войну на Тихом океане в японской историографии традиционно называют "Великая восточно-азиатская война" (Дайтоа сэнсо). Это ее давнее название. А принятое политически корректное название - "Тихоокеанская война" (Тайхэйё сэнсо).
Пока перед нами проходят кадры различных японских храмовых кладбищ. Может быть, кого-то удивило сочетание: синто и почитание погибших. Ведь, как известно, вся основная похоронная обрядность, все, что связано с кладбищем и упокоением душ, это, в основном, относится к духовной области, находится в духовной юрисдикции буддизма. Но не будем забегать вперед. В фильме будет очень хорошо показано, как павших почитают представители всех религий, существующих в Японии.
На кадрах, которые проходят перед нами, показано торжественное собрание в Токио 15-го августа 1995 года, к 50-летию окончания войны. Выступает Его Величество Император Японии. За ним стоит Императрица Митико. Император и Премьер-министр Мураяма (мы увидим потом эти кадры) приносили извинения за действия японской армии во время войны. 1995 год был годом пятидесятилетия не только окончания войны, за которую извинялась Япония, но и атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Японское правительство, после долгих дебатов, тогда приносило очередные извинения странам Азии, о чем еще будет идти речь. Но тогда возник вопрос, как же быть с Хиросимой и Нагасаки.
И вот, наконец, то, что раньше называли цитаделью японского милитаризма, токийский храм Ясукуни, один из крупнейших синтоистских храмов Японии. Это тот самый храм, в котором символически упокоены души всех павших за великую Японию.
Надо сказать, что, с моей точки зрения, память японцев, особенно молодых, о событиях в Хиросиме и Нагасаки, значительно меньше, чем нам представляется и чем она должна была бы быть. Помнят об этом, в основном, пожилые люди. Мы видим рисунки очевидцев, очень символические, однако хорошо показывающие, что человек пережил. А вот памятник в Нагасаки жертвам атомных бомбардировок, около которого происходят различные церемонии и была большая церемония в августе 1995 года, в день 50-летия бомбардировки. Тогдашний премьер Мураяма возложил там венок, на котором было написано "Премьер-министр правительства Японии". Видите, 50 лет прошло, а память жива - такое никогда не забывается...
И, что особенно интересно, в этой церемонии принимали участие представители трех основных религий Японии: буддизма, синто и христианства. Христиан здесь не так много, не более 1% населения Японии. Но вообще в интеллектуальной жизни страны христианство играет немалую роль, даже для тех, кто христианами не является и эту религию не исповедует. Как вы знаете, для истории Японии характерен религиозный мир, мирное сосуществование религий (если пользоваться штампом) буддизма и синто. А что касается христианства, то главной причиной гонения на христианство в конце XVI-начале XVII века были не столько религиозные соображения, сколько то, что христианские миссионеры, католические, прежде всего, стали слишком активно вмешиваться в японскую политику и во внутренние дела страны.
Возвращаемся к фильму. Нельсон спрашивает простых людей, что они обо всем этом думают. Люди говорили не очень оригинальные, но вполне понятные вещи о том, что, конечно, нельзя такого больше допустить (это понятно) и все охотно говорили, что нельзя забывать, надо об этом рассказывать.
Когда, например, американцы начинают говорить, что синто - это милитаристская религия, что она лежала в основе японских агрессивных войн, я полагаю, что нам нет необходимости лишний раз говорить о том, что это не так. Хотя, безусловно, имело место использование синто правящими кругами Японии в целях оправдания своей экспансионистской политики. Но ведь это нанесло ущерб и синто, и политике. Вообще, смешение религии с политикой ни к чему хорошему не приводит.
Итак, летний вечер 8 августа 1995 года. Надо думать, очень жарко. Всех желающих эта территория вместить не могла, и здесь собрались, в основном, свидетели и те, кто потерял своих близких в ходе бомбардировки.
Здесь, как говорит сейчас за кадром Джон Нельсон, синтоистские, буддийские и католические священники вместе со своими прихожанами объединились в молчаливой молитве в память о погибших. Надгробная стела, которую мы видим - коллективный памятник жертвам атомных бомбардировок. Надо отметить, что единение представителей всех трех религий в различных церемониях, посвященных 50-летию окончания войны и 50-летию атомных бомбардировок, было очень правильно, очень по-японски воспринято абсолютным большинством людей. Никто не стал замыкаться ни в какие конфессиональные рамки, никто не стал говорить, что, дескать, "мой дедушка был христианином, и неправильно, что его поминают буддийские и синтоистские священники". Хотя такие вещи бывали. Например, один кореец, отец которого служил в японской армии и погиб на войне, обратился с протестом (это произошло уже сейчас, через пятьдесят с лишним лет) о том, что его отца поминают в храме Ясукуни. Дескать, отец был насильно призван в японскую армию, и сын не хочет, чтобы его поминали в этом храме. У каждого человека есть право на свои личные взгляды. Но, надо сказать, большого сочувствия это заявление не вызвало.
Вот премьер-министр Мураяма на том заседании, о котором я уже упоминал, приносит извинения народам Азии за агрессивную войну Японии. Надо сказать, что позиции Мураяма, который, как мы знаем, представлял Социал-Демократическую партию Японии, не разделяют очень многие представители японского истеблишмента, в том числе избиратели Либерально-Демократической партии - крупнейшей консервативной партии Японии, - которая в то время входила в правительство, и представители которой сейчас находятся у власти. Мураяма принадлежал к числу тех, кто настаивал на том, что Япония должна извиняться еще и еще раз, хотя даже еще в 1950-е годы, в период пребывания во главе правительства Ёсида Сигэру, Хатояма Итиро и Киси Нобусукэ, они не только подписали мирный договор, не только принесли соответствующие извинения всем азиатским странам, но еще и выплатили им репарации. Не было единства и в самом кабинете министров. Восемь членов кабинета министров в 1995 году официально посетили храм Ясукуни для того, чтобы отдать дань погибшим.
Сейчас из репродукторов объявят минуту молчания в честь 50-летия окончания войны. Люди, находящиеся на каком-то пляже в это время, как мы видим, не проявляют особенного пиетета к тому, что происходит.
Это кадры, на которых мы видим храм Ясукуни, созданный по личному указанию императора Мэйдзи. Храм был основан в 1869 году, через год после реставрации Мэйдзи. В 1872 году он был построен в том окончательном виде, в каком мы его видим сейчас.
Для японцев вообще очень характерно трепетное отношение к духам предков. Не просто к духам, а к телам павших. Сейчас мы видим, как Нельсон берет интервью у одного из представителей ветеранских организаций, которые занимались и продолжают заниматься розыском тел погибших и доставлением их праха в Японию. Надо сказать, что, по японским обычаям, прах умершего и кремированного человека иногда разделяют на несколько частей. И какая-то часть этого праха может храниться дома и служить объектом поклонения, а другие части захоронены в нескольких местах, например, в семейном храме.
Перед нами Хасимото Рютаро ("друг Рю", как называл его Борис Николаевич Ельцин). Он тогда еще был министром торговли и промышленности кабинета Мураяма и считался главным действующим лицом в кабинете. После этого он стал преемником Мураяма на посту премьер-министра. Хасимото не разделял милитаристских или националистических крайностей, но, безусловно, занимал более национально-ориентированную позицию, нежели Мураяма, и довольно скептически высказывался о необходимости дальнейших бесчисленных извинений. Он тоже посетил храм Ясукуни, причем посетил его в качестве официального лица. Кстати, что значит "посетил в качестве официального лица"? Все началось с премьер-министра Накасонэ, который в 1982 году, 15 августа, пришел в храм Ясукуни и написал в гостевой книге не просто "Накасонэ", а "Премьер-министр правительства Японии Накасонэ", т.е. подчеркнул таким образом свой официальный статус. Кроме того, он привел туда с собой чуть ли не полный состав кабинета министров. Собственно, с 1982 года и началось то, называют "проблема храма Ясукуни" (Ясукуни-дзиндзя мондай). Каждый год с конца июля - начала августа в японской прессе, а еще больше - в прессе Республики Корея и Китайской Народной Республики, начинаются оживленные дискуссии об ответственности Японии за войну и так далее. Японская пресса активнее всего обсуждает, пойдет ли в этом году премьер-министр в храм Ясукуни или нет, и если пойдет, то в каком качестве.
Сейчас мы увидим очень интересную церемонию выпускания голубей. Ясукуни,помимо того, что является храмом и имеет на своей территории военный музей, знаменит своим замечательным парком, где эти белые голуби живут. А вот и здание военного музея, теперь справа к нему пристроен еще один большой корпус. Это кадры интерьеров музея. Перед нами - произведения японской батальной живописи, изображающие японских женщин на войне в различных ипостасях. А это один из участников войны, бывший военный моряк, корабль которого в 1944 году был потоплен американцами. Он говорит, что дети и молодежь, конечно, приходят в храм Ясукуни, но в школе им не рассказывают правду о войне. Он говорит, что для обеспечения и гарантии мира недостаточно просто говорить: "Я против войны". Многие сюда приходят, но очень немногие знают, кого же здесь в действительности почитают.
Надо сказать, что этот музей создавался при активнейшем участии ветеранских организаций и просто семей погибших, которые передавали сюда фотографии, письма, личные вещи, сведения о своих близких, павших на войне.
Скажу два слова от себя. Экспозиция музея совсем не похожа на то, что в нашем представлении является музеем, посвященным войне. Это гораздо более скромный, менее помпезный и очень личный музей. Здесь показана не столько военная техника и не столько это музей генералов, сколько именно солдат.
Экспозиция сделана таким образом, что генералы и солдаты уравнены. Это музей истории японской армии, к которому не подходят известные слова Твардовского: "Города сдают солдаты, генералы их берут". Здесь этого нет, и по-человечески, как я считаю, это очень приятно и очень правильно.
Большая экспозиция, посвященная камикадзе. Как они пишут свои последние строки. Это военный министр Анами, который покончил с собой, сделав ритуальное сэппуку на рассвете 15 августа 1945 года, чтобы не слышать, как император по радио будет объявлять о капитуляции. Текст, залитый кровью - это репродукция предсмертного письма генерала Анами и танка - стихотворение, оставленное как завещание потомству. Написав его, он, в соответствии с самурайской традицией, совершил это самоубийство.
Далее мы видим людей из Сил самообороны. Появляются они в Ясукуни все-таки редко, особенно в форме. Учитывая нервную реакцию небольшой, но очень шумной и социально активной части японской общественности, Силы самообороны стараются от Ясукуни дистанцироваться, хотя, конечно, представители ветеранских организаций, многие политические деятели и особенно независимые интеллектуалы, которых принято называть правыми или националистами, охотно посещают храм Ясукуни. И если вы спросите меня, хорошо это или плохо, я отвечу, что это хорошо. Лучше помнить, чем не помнить. Лучше поклоняться памяти павших, чем не поклоняться.
Надо сказать, что храм посещаем людьми исправно. Особенно много туда приходят в праздник Дня основания государства 11 февраля, который раньше назывался День основания Империи, 15 августа - в годовщину окончания войны, а также в первые дни Нового года. Многие совершают обряд первого посещения синтоистского храма "хацумодэ" именно в храме Ясукуни.
Демонстрация фильма заканчивается.
Лекция была любезно предоставлена Японским Клубом "Кагэ", 10.01.2004